Я люблю внутреннее за его непринадлежность другому. Своеобразие времени в этом мире не делает разницы между секундами и часами, между разговором и тишиной. Погружён в сопричастность.
Верно, так утроба окружает ребенка, питающая соками и силами, оберегающая и неразделимая с ним. Здесь даже темнота и холод, даже сырость способны принести чувство родственного душе уюта.
Когда-то я впервые почувствовал его. Впервые смог возвращаться туда. В нем то, в чем я чувствую привкус меча и его – свою – силу тоже.
В руках его клинок, его тяжесть, его блики.
Созерцать. Дивится своему сердцу. Его порождению. Совершенному и странному.
Внутреннее зрение не видит ещё его. Но всё – чувствует и дышит в одном ритме.
Но увы, увы. Всё, сродненное с сердцем, переменчиво. Всякое движение души черта за чертой исподволь изменяют его.Так буря и волны раз за разом с принесенными камнми или обрушенными скалами, с обрушенными деревьями или ворохом листвы привносят интересные и сперва непривычные глазу изменения.
Когда время пройдет, вдруг вспомнишь, что-то было другим. Что же. иллюзорность непринадлежности? В мире не будет другого покоя, кроме внутреннего. Что бы ни творилось, несёшь ответственность перед собой и мечом.
Ну как и прежде: тяжёлый и любимый груз.