О Мурамасе«Поверь в меня, как в самого себя»…?
«Живи! Подчинись своим инстинктам».
«Мы не должны жить в рамках завидующего и ненавидящего мира»…
«Объединив силы, мы сможем изменить мир так, как посчитаем нужным».
Вот что бывает, когда занпакто перестает быть оружием, направляемым рукой.
Верить, как в себя? Отождествлять занпакто с собой?
Есть путь хозяина, и есть путь меча: следовать путем хозяина.
Вот что бывает, когда меч забывает следовать, и ведет. Ведет своим путем.
Ведет путем своей силы.
Ведет куда?
Меч создан покорять и сражать. Но что ты хотел, Мурамаса? Изменить мир, который ты не прошел человеческими шагами?
«Теперь твои мечты станут явью»…
Увы, Мурамаса. Та девушка... уже не станет явью.
Абсолют.
Весь огонь сердца души, всё её пламя – сияние на острие. Оставил бы ты мир несчастный, Мурамаса. Не хватит никакого дыхания, чтобы надышаться его воздухом. Не хватит никаких шагов, чтобы пройти все его тропы. Его вод не испить никому. Всё, что возможно в этом мире со всей твоей яростью и силой, со всеми твоими бушующими желаниями – немного резать и убивать, и подчинять. И вся твоя жизнь в нём – лишь попытка дотянуться до великого и неугасающего абсолюта – уподобившись ему, всю силу свою выплеснув в едином миге, абсолютной вспышкой…
Мурамаса, Мурамаса… а он же любил, а он был привязан…
Мурамаса, Мурамаса… привязанные, опутанные, израненные, слепые, такими идут к твоему блеску на конце клинка.
Мурамаса.
Он был честолюбив, и он был молод, и он желал признания, и он горел желанием спасти мир? Мурамаса. Он не мог верить в тебя одного, потому что ему важно было признание не тобой одним.
Ты знаешь, почему есть путь меча и есть путь хозяина? Путь, пройденный до конца, ведет к Абсолюту. Двое должны выбрать один путь.
Меч абсолютен и чист, у него нет привязанностей, он видит Абсолют и может вонзиться в него, как свободная стрела.
Хозяин всегда похож на привязанную стрелу. Привязанную стрелу за веревку дернет то, что её держит С его рождения хозяина привязывают.
Поэтому мечу остается следовать путем хозяина. Только один путь им остается, чтобы дойти. Грустно, да?
Если бы он отрекся от своих цепей, как ты просил, если бы он соединил свое сердце с твоим и принял бы в тебе себя, вы бы погибли в Абсолюте. Неважно, что осталось в мире, пройденное или нет. В мире не было бы следов твоего хозяина больше, с этих пор, Мурамаса, мир бы перестал для вас существовать. Это Абсолют.
Вероятно, тебе следовало бы принять в своем сердце хозяина. Это слишком темно даже для меня, хотя я, как и многие другие, иду этим путем. Он, Мурамаса, непонятен. Всё, что в нем есть, это та точка, и чем ярче её сияние, тем темнее всё вокруг.
Даже это единение – покрыто мраком. Об одном знаю, мы дойдём вместе. Знаю, что рано или поздно, мы будем как одно. И больше. И тогда… Кто знает, что будет тогда.
Не весь ли мир станет Абсолютом для нас?
Ну я же такой эгоист. Я почти уверен, что кроме Вабиске мне ничего не надо, и, ками знает почему, точно бы раз за разом упорствовал в ответ на предложение, схожее с твоим.