Что ж, я предупреждал себя от теней за спиной и от желания сделать её живой, и я упоминал себе о счастливой невозможности ей стать действительно тем, чем я желал бы.
Нэр-Тамин-доно вполне хорошо показали, что иногда может происходить*.
*_
Безумец тот, кто вводит себя в такую слабость, что стремится к недостижимому. Невозможность заполнить пустоту ведёт к болезни, так невозможность сделать йокай и призрак тем, чей облик он принял, даже его питая и усиливая - пример. Но что будет, если безумцу дать достигнуть его желания? В таком простом примере будет двое капитанов Гинов.
Один настоящий, другой - йокай, но со всей их силой, а возможно и считающий себя капитаном.
Вот шутка.
Хогиоку не шутка, поскольку может сделать невозможное возможным.
Бог тоже имеет границы в Японии, но есть Бог, у которого нет ни одной. Я бы сказал, что сохрани Айзен свой вид, имя, они уже были бы несколько прикованы к нашему миру. А Бог не прикован, он поэтому тот, кто "соизволяет пребывать во тьме". Он пустота, но то, из чего всё происходит и куда всё возвращается. Так он может быть в прошлом, настоящем, будущем в одно время. Так он может вернуть души оттуда сюда, будь это "границы миров" или законы времени. Может, но не делает. Айзен, наверное, хотели бы больше быть не таким всеобъемлющим в своей воле, но ограниченным ею, и оттого притягивая к себе то, что не должно быть притянуто.
Человеческая душа слаба в воле, ей закрыты прошлое, она не может того, что может душа шинигами, но даже со своей слабой волей она может менять мир. Весь, что ей открыт. Желая чего-то, она превращает настоящее в будущее.
Шинигами сильнее в этом. Желая высокой скорости он получает её, желая остановить не прикасаясь, ранить не прикасаясь, он может сделать это. Он может пересекать границы живого и мёртвого миров, он может изменять участь безумцев, желающих оставаться мёртвыми в мире живых.
Занпакто достаточная сила, чтобы шинигами мог исполнять больше своих желаний. Он же и достаточная сила, чтобы держать разум от безумия неисполнимых желаний. Возможность исполнения выше, сильнее воля, выше энергия. Держаться рамок хорошо. Здесь нет вкуса всевластия, поскольку соблюдаются положенные богом границы, но это не тот вкус, который должна знать душа.
Легко говорить тому, кто не пробовал этого вкуса, наверное.
Удар смерти близких просит возможности возвратить их, невозможность этого и пустота ищут силы, чтобы заполнить себя. Может даже соткаться иллюзия, что они живы. Тем не менее, иллюзия не они сами, оставить боль и увести желание от неё, принять закон мира и идти - вот предназначенная дорога. Иллюзии не те, кому нужно поклоняться.
Возврати их, что будет? Огромная слабость, неотличимая от слабости пустого к пожиранию. Не отказ от иллюзий и йокай, пьющих силу, а возможность насыщать их, которым невозможно насытиться по природе мира - возможность взрастить их и облечь в плоть этого мира... Сколько слабостей и желаний испытывает душа? Сколько из них отсекает меч, хранящий прямоту души в её пути к концу всего?
Во что превратится душа ограниченная, присоединяющая к себе наросты прежнего невозможного? Бог всеобъемлющ, ему ничто не нужно, потому что он везде и во всём, другое дело, что это всё неизменимо им - души обладают своей волей и могут идти в рамках мира, а могут желать разбить их. Айзен же... мне трудно видеть его богом. Он пустая душа, желающая вобрать утоление голода. Чёрная дыра, всасывающая материю.
В перспективе. Я надеюсь, он на самом деле желал быть не богом, а государем. Это не подарок, но уже гораздо, гораздо лучше.